Осенью наступит весна, потому что к нам вернётся "Ласковый май"

Сенсационные воспоминания о будущем

великого и ужасного АНДРЕЯ РАЗИНА.

В середине 80-х вся наша огромная страна сходила с ума по поющим сиротам из "Ласкового мая". Сегодня отец-основатель ансамбля Андрей Разин, человек солидный и основательный, собирается вернуть народу радостное ощущение счастья, которого он лишился вместе с распадом СССР.

- Андрей, в своё время вы сделали головокружительную карьеру. Что вам помогло? Его величество случай? Ваши авантюрные способности? Или сама советская система?

- История о том, как из простого советского колхозника сделали народного кумира, более чем занятна. Я сейчас расскажу вам о том, о чём до сих пор никому не говорил. Мне было тогда 23 года, и я работал заместителем председателя колхоза имени Свердлова Красногвардейского района Ставропольского края. В том же колхозе когда-то работал Михаил Сергеевич Горбачёв. Только я был большим начальником, а он - простым комбайнёром. По долгу службы я часто бывал в Москве и как-то раз познакомился там с известным композитором Юрием Чернавиным. Он сейчас в Америке живёт, а тогда обитал в коммуналке на Бауманской. Так вот он, зная, что я с родины Горбачёва, попросил меня решить его жилищный вопрос. Ему почему-то показалось, что у меня с президентом какие-то родственные связи. А я взял да и позвонил первому секретарю Бауманского райкома партии, представился, что я, мол с Привольного, с родины Михаила Сергеевича. Он меня спрашивает: "А кто он тебе?" А я ему: "Вы в ЦК позвоните, вам там всё объяснят". В трубке наступило молчание, а потом он говорит: "Понял. Что я должен сделать?" Тут я набрался наглости и выпалил: "Дать квартиру великому композитору Чернавину". Через 3 дня квартира у него была - шикарная, 3-комнатная. А вскоре пошёл слух, что я - племянник Горбачёва.

- И ваша жизнь круто изменилась?

- Меня спросили, не пою ли я случайно. Я и брякнул, что пою. И тут мне в село Привольное приходит телеграмма за подписью главного редактора музыкальных программ Гостелерадио с предложением сняться в "Утренней почте". Я тогда пошёл к председателю, спрашиваю его: "Николай Тимофеевич, что мне делать?" А он удивлённо на меня: "Да вы же не певец". "Ничего страшного, - отвечаю, - поеду и спою как-нибудь под фонограмму". Поехал я в Москву, а там ради родственника Михаила Сергеевича всю студию согнали. Композитора Игоря Крутого из номера выгнали и поселили в нём меня. На подтанцовки дали мне трио "Экспрессия" с Борисом Моисеевым.

- Песню вы хоть какую-нибудь выучили?

- Конечно. Пел я песню "Ты, я и море". Мне потом ещё с Катей Семёновой предложили спеть. Я Кате не отказал, и мы с ней для "Утренней почты" исполнили "Маска, я тебя знаю". Тогда ко мне подходили все наши знаменитые певцы и о чём-то просили. В основном они хотели, чтобы я рассказал Михаилу Сергеевичу о том, как с них на телевидении берут взятки.

- Вы им всем помогли?

- Я же не общался с Михаилом Сергеевичем. Но вот для театра "Ленком" я кое-что сделал. Сразу же после съёмок "Утренней почты" мне позвонил Крис Кельми и сказал, что со мной хотел бы встретиться Марк Анатольевич Захаров. Подъехал я к театру на чёрной "Чайке".

- А где вы её взяли?

- Наш земляк Сергей Капустняк в то время возил на ней одного министра. Так вот приехал я, в кабинете у Захарова уже сидели и ждали меня все звёзды. Я их спрашиваю: "Какие будут просьбы?" И они мне наперебой начали рассказывать, как их спектакль "Юнона" и "Авось" не пускают на гастроли по Скандинавии. Якобы замминистра культуры Зайцев против. Сел я тогда в "Чайку" и думаю, что делать. И поехал я в ЦК КПСС. Подъехал к зданию и звоню из машины первому секретарю Красногвардейского района Ставрополья Ивану Васильевичу Рудченко, двоюродному брату Михаила Сергеевича. Говорю ему: "Иван Васильевич, я тут у ЦК стою. Позвоните, пожалуйста, замзавотделом пропаганды Серуку Владимиру Николаевичу, скажите ему: "Сейчас к вам наш племянник приедет". Он так и сделал. Через 2 минуты из 1-го подъезда человек 15 клерков вылетели и подняли меня наверх. Вошёл я к Севруку и прямо с порога говорю: "Что же получается? Звёзды из "Ленкома" в Скандинавию не могут выехать из-за прихоти какого-то там Зайцева?" Севрук в смятении стал хвататься за все телефоны. Зайцев страшно перепугался, говорит, что, мол, ничего подобного не было, что кто-то на него наводит поклёп, а он сам руками и ногами за то, чтобы Марк Анатольевич за границу ехал. Тот мой визит был для Зайцева сокрушительным. Он решил, что конец ему настал. А через два дня Крис Кельми позвонил мне в село и сказал: "Андрей Александрович, огромное вам спасибо. Весь театр вам благодарен. Мы едем на гастроли".

- И вы поняли, что можете всё?

- Я тогда ни о какой карьере не помышлял. Но когда все музыкальные критики и редакторы со всех сторон твердили, что лучше Андрея Александровича Разина никто не поёт, то я и сам им поверил. Меня толкали тогда со всех сторон, говорили, что Михаилу Сергеевичу очень понравится. А когда с матча СССР - Франция, где собралось 103 тысячи человек, сняли Пугачёву, которая должна была выступать в перерыве, и поставили Разина, я подумал: "Ну всё, надо петь". Я сам нарисовал и напечатал афиши, сам развесил их по городу, и вся Москва ждала, когда же концерты племянника Горбачёва начнутся. А у меня в репертуаре тогда было всего 3 песни. Со мной работали композиторы Лёня Пеленягрэ и Александр Добронравов, которые потом написали песню "Как упоительны в России вечера". Ещё Илья Словесник и Катя Семёнова. Записывался я на "Мосфильме" бесплатно. Первый альбом сделал вместе с группой "Браво" на студии Евгения Чазова, нашего главного кардиолога. Он в 1986 году купил самую лучшую в СССР студию для съёмок видеоклипов. В 1987 году я создал свою собственную студию "Ласковый май". Взял ребят из детдома. В моих концертах всегда принимал участие кто-нибудь из нераскрученных певцов. Все они потом стали знаменитостями. Вика Цыганова (тогда она была Жуковой), Наталья Грозовская, Влада Московская, Костя Пахомов. А ещё до "Ласкового мая" я взял в "Мираж" Наталью Ветлицкую, Таню Овсиенко и Женю Белоусова.

- Получается, что вы помогли раскрутиться чуть ли не всему цеху советской эстрады.

- В какой-то мере да. Только все они, как только узнали, что никакой я не племянник Горбачёва, тут же от меня отвернулись. В том числе и Юрий Чернавин. Меня долбали все, начиная с Артемия Троицкого. Заступился за меня один-единственный человек - Иосиф Кобзон. На заседании правительства СССР встал Раймонд Паулс и, обращаясь к Рыжкову, сказал: "Николай Иванович, надо что-то с "Ласковым маем" делать". "А что именно?" - спрашивает Рыжков. "Посадить их надо. У нас артисты Большого театра получают 200 рублей в месяц, а Разин с концерта имеет 9 тысяч долларов, а их у него 3 в день, да ещё 10 коллективов". И тут встал Кобзон и сказал: "А вас что, очень сильно затрагивает, что ребята популярны, на них народ идёт и поэтому они много зарабатывают? Так пусть ваши народные артисты столько же заработают, сколько они".

- Ваш закат начался с того самого выступления Паулса?

- 20 марта 1990 года газета "Советская Россия" написала, что Николай Иванович Рыжков дал поручение генпрокурору немедленно разобраться с "Ласковым маем". И против нас возбудили уголовное дело. Приписали нам хищения в крупных размерах, причём почему-то государственных средств, хотя мы никакого отношения к государству не имели. За один день арестовали всех моих администраторов.

- Чем же вы насолили популярному композитору Паулсу, что он решил за решётку всех отправить?

- За 3 месяца до того у нас с ним конфликт получился. Он в Риге стал продавать билеты на наш концерт по 9 рублей. И вместо 3 тысяч билетов распространил 10 тысяч, а вместимость площадки - всего 4 тысячи. Я ему говорю: "Раймонд, я вас понимаю, но "Ласковый май" поёт только за 3 рубля и для тех, у кого нет денег. А для тех, у кого они есть, за 10 рублей пусть поют Пугачёва с Леонтьевым". Развернулся я тогда и хотел уехать. Так он меня с ОМОНом пытался из вагона высадить. Я сказал ему: "Сами объясните теперь людям, как вы их обобрали. Я принципиально за такие деньги выступать не буду".

- Но почему же арестовали администраторов, а вас оставили на свободе?

- Меня побоялись из-за моей тёщи Фатимы Заурбековны Джазаевой. Она была помощником генпрокурора. По поводу моей женитьбы тоже прошлись. "МК" написал: "Разин женился на Генеральной прокуратуре".

- А вы женились по любви…

- Конечно. У меня в 84-м году были проблемы с родителями, и я искал выход на серьёзных людей. К Фатиме Заурбековне меня привела танцовщица Татьяна Лейбель. Мы подружились, я у неё остановился, дома у неё жил. Дочке её тогда 13 лет было. Наташа практически на моих руках выросла. А когда ей 18 исполнилось, мы расписались. У меня 29 апреля 1989 года в "Олимпийском" два концерта было. Так вот в перерыве между ними я сбегал в загс. Только потом понял, что ходил туда в костюме и в кроссовках. Вечером мы с группой и гостями отметили событие в "Пекине". С Наташей мы до сих пор живём.

- В те годы вы были миллионерами. А деньги куда девали?

- Зарабатывали мы тогда 20 миллионов долларов и не знали, куда их девать. И вот как-то раз зампред правительства Бирюкова объявила в Верховном Совете, что в казне денег нет, и они решили продать коллекцию изумрудов из Гохрана. "Вот и посмотрим, есть ли у населения деньги", - сказала она. 8 колец с изумрудами, каждое из которых стоило в среднем 50 тысяч долларов, отвезли в Сочи в магазин "Изумруд". Я приехал туда и все их скупил. Тогда Бирюкова снова выступила в Верховном Совете: "И не надо рассказывать мне, товарищи депутаты, о том, что в стране нет денег. Мы по сумасшедшей цене выбросили кольца из Гохрана. Так вот пришёл какой-то мальчик с декларацией о доходах и все их купил." Я тогда обрадовался, что она хоть мою фамилию не назвала, а то бы ко мне рэкет со всего Советского Союза съехался. Ещё мы недвижимость всякую приобрели - госособняк в Ставрополье, дом в Минске, в Москве квартиры, 5-этажную студию в Сочи.

- Как же вы её делили, когда "Ласковый май" прекратил своё существование?

- С деньгами мы быстро разобрались, а вот с имуществом оказалось сложнее. Юра Шатунов стал требовать 5-этажный дом в Сочи. Он по телевидению выступал и рассказывал, как у него, у сироты, Андрей Разин хочет 5-этажный дом из 47 комнат отобрать. Хотя мы ему квартиру в Москве пробили. Но тот дом я ему отдал.

- А как развивались ваши отношения с "дядей" - Михаилом Сергеевичем?

- Сейчас они нормальные, и мы с ним уже ничего не делим. Всё, что можно, уже поделили.

- А что делили?

- Я ему отдал дом, который продавала его семья. Но семейный архив со свидетельством о рождении и 140 фотографиями, на которых Михаил Сергеевич изображён в возрасте от 3 до 7 лет, оставил себе. Их мне его мама Мария Пантелеймоновна отдала.

- А дом зачем купили?

- Купил, потому что его продавали в 1993 году, а я не хотел, чтобы он цыганам достался, которые тогда в село понаехали. Я хотел его для страны оставить. После покупки я сразу же мемориальную доску прибил, что здесь с такого-то по такой-то год жила семья первого и последнего президента СССР. Деньги он мне вернул, а я их перевёл в Красногвардейский детский дом.

- Чем занимались последнее время?

- В 1990 году уголовное дело закрыли как необоснованное, и прокурор публично извинился по телевидению. Сказал, что его заставили, а когда он разобрался, то увидел, какие мы замечательные ребята. А я решил отдохнуть. Ведь "Ласковый май" - целая индустрия. Мы дали 2,5 тысячи концертов, продали 7 миллионов билетов, издавали газету тиражом 1 миллион 200 тысяч экземпляров. Кстати, идею её создания нам подал главный редактор "Аргументов и Фактов" Владислав Старков. Работали у меня тогда 500 человек. Мы перекормили страну "Ласковым маем". Уехал я тогда на родину в Ставрополье, там меня избрали президентом ассоциации "Фермеры юга России", потом был ректором Института культуры при Ставропольском университете. А сейчас я депутат областной Думы Ставропольского края, заместитель председателя комитета по промышленности, энергетике, строительству и жилищно-коммунальному хозяйству, председатель местного Фонда культуры и ещё член множества общественных организаций. В политике я буду задействован до 2006 года.

- Неужели, когда вы сейчас слышите по радио песню "Белые розы", сердце не ёкает и не хочется бросить всё и снова окунуться в ту же звёздную разудалую жизнь?

- Меня сейчас со всех сторон просят возродить "Ласковый май". За название бились 3 фирмы, но по решению суда права на него теперь имеем только мы. Так что посторонних прошу не беспокоиться. Сейчас я работаю над новым проектом. Уже и солист есть - студент Гиттиса Андрей Кучеров. Песни нам пишут модный сейчас Ким Брейбург, а так же Сергей Кузнецов, Владимир Бойко, Владимир Молчанов, а клип взялся снимать Фёдор Бондарчук. Так что новый "Ласковый май" начинается далеко не с последних и не с самых плохих людей. К сожалению, изменилась ситуация на телевидении. Сегодня там действует принцип "плати - и пой". На всё свой тариф. И в результате левые деньги проходят мимо налоговой инспекции. Зато на некоторых радиостанциях политика изменилась к лучшему. Радио уже повернулось лицом к народу… В сентябре мы дадим большой концерт в Москве. Люди с нетерпением ждут возвращение "Ласкового мая". Так что 10-летняя пауза сыграла свою положительную роль.

Агентство экзотичных новостей.

Газета "Мегаполис-Экспресс"

2002 год

Музыкальный портал финансируется за счёт личных средств администрации. Мы будем благодарны Вам за оказание материальной помощи! Так же мы будем признательны администраторам вэб-ресурсов установившим один из наших баннеров.

Если Вы желаете поделиться музыкой, фотографиями, статьями из прессы или информацией о музыкантах представленных на сайте или если Вы обнаружили какие-либо ошибки, напишите нам. Давайте сделаем наше Государство ДЕТСТВО лучше!

Все музыкальные произведения и материалы, размещённые на сайте, принадлежат их законным владельцам. При копировании каких-либо материалов ссылка на музыкальный портал "Государство ДЕТСТВО" как на источник информации обязательна.

© 2005-2007 Web-design, web-programing and web-promotion of Morphey.